Как всё получилось

Это мы

Творческая биография

МАЛЬЦЕВ

YouTube

Поздравляем!

Что почитать... и посмотреть

Сегодня в работе

Скоро у нас

Театральный абонемент

«Вспоминая учителя»

3 октября Лейферову С. Е. исполнилось бы 72 года...

Последний раз мы встрети­ть с ним возле поликлиники. Он понимал, что мне уже известно о диагнозе, и на мой осторожный вопрос о том, как обстоят дела, ответил сдержанно: «Не очень...». Но тут же добавил, что намечена большая программа химиотерапии и лечения средствами народной медицины. И твердо заверил, что греху уныния он не подвержен, духом бодр, и мы расстались с надеждой на новые и новые встречи.

Но больше не встретились. Было лишь несколько телефонных разговоров, один из которых запомнится навсегда. «У меня для вас эксклюзив, - доверительно сообщил он. - Я принял христианство. Крестился по православному обряду».

Это решение свое он назвал самым важным шагом в жизни, основанном на глубинном чувстве благодарности. Благодарности к родным - жене, детям, благодарности к вятской земле, приютившей когда-то их семью. Благодарности к земле костромской, с которой он тоже роднился, - а это родина его супруги Инны Николаевны. «Как православные храмы вырастают из земли и тянутся к небу, так и мы не должны утра­чивать связи с этой землей», - говорил он.

Я слушал его, не зная, как поддержать разговор, а он продолжал: «Там я окажусь в неплохой компании: Мандельштам, Пастернак, Бродский (правдa, он был католик), Галич и, конечно, отец Александр Мень...». Вот так... Вот так, высоко и достойно он предвидел и готовил свой уход.

* * *

С Семеном Еремеевичем Лейферовым судьба связала меня на долгие 35 лет. А это целая жизнь! Нас связывали производственные отношения: отноше-ния начальника и подчиненного. Еще прочнее связала нас общность интере-сов. На любых участках работы: от аппаратчика до инженера-технолога я всегда ощущал мощное влияние его авторитета, его частное покрови-тельство.

Работать с ним было интересно, но и непросто. Он не терпел расхлябанности и необязательности. В сложных, крити-ческих ситуациях брал ответственность на себя, принимая решения, и выдавал рекомендации. Зато уж в рамках отведенных тебе полномочий, будь добр, ответствуй и соответствуй.

Это был подвижник, если не сказать фанатик производства. Он принадлежал к тому поко­лению руководителей, на чью долю выпало представлять «золотой век» в истории предприятия - 60-70-е годы. Этих людей остались единицы. Последние из могикан.

Говорить же о нынешних командирах производства как о едином поколении, плеяде я бы не погорячился.

В 1958 году выпускник Харьковского политехнического института Семен Лейферов был принят на химзавод благодаря личному участию самого Б. П. Зверева. Главный инженер быстро заметил и оценил молодого специалиста, способствовал его творческому росту, назначению на ответственном участке работы. Этапным в биографии Лейферова стал период, когда он возглавил производство по вы­пуску уникального продукта - лекарственного препарата трифтазина. Работа эта продолжалась в течение пяти лет по заказу Министерства здравоохранения.

То был звездный час инже­нера Лейферова: он обрел на­выки организатора, руководителя-лидера. И в 1969 году был назначен начальником участка №144-а, входившего в состав производства сополимеров, а впоследствии получившего ста­тус самостоятельного цеха №22. Более 30 лет возглавлял Лей­феров это подразделение, став­шее своеобразной производ­ственной базой для изучения новых процессов, освоения но­вых производств.

Десятки исследовательских работ были проведены за эти годы под личным руководством. Он не чурался никакой работы: на равных с аппаратчиками, при­бористами, лаборантами шел в технологическую кабину, чтобы лично удостовериться в чем-то, выявить проблемные, «узкие» места. Но на равных он оказы­вался и в тишине кабинета с кандидатами и докторами наук, которые то и дело наведыва­лись в цех из столичных и пи­терских институтов. Он сочетал в себе талант ученого-исследователя и химика-практика.

* * *

Работая рядом, я учился у него тому, что он называл «по­ниманием природы вещей». Меньше всего хотелось бы иде­ализировать и его самого, и наши отношения. Случалось всякое: и размолвки, и взыска­ния. Но даже в условиях жест­кой административной системы, строгих правил режимного предприятия он, либерал по натуре, стремился использовать демократические отношения в коллективе.

Чванство, хамские окрики ему, интеллигенту, человеку особой породы, были противо­показаны. Особенно предупре­дительным он бывал с людьми самого простого сословия. Вспоминаю, как одна из бытовщиц доверительно признавалась мне: «Сегодня Семен Еремеевич опять два раза со мной поздо­ровался...». Это не пустяк, это характерный, показательный пример.

Если же случались трения, недопонимания, особенно в среде равных ему по статусу людей или представителей вы­шестоящих инстанций, то что же тут удивительного? Когда и где это было, чтобы умный, често­любивый, неординарный чело­век не вызывал бы зависти, раз­дражения уже самой непохоже­стью своей?.. Превосходство не прощается. Так было и, види­мо, будет во все времена.

* * *

Конечно, Лейферов был че­ловеком сложным. Очень ценил время. Постоянно был занят. Не любил праздных разговоров, хотя собеседником был замеча­тельным. Потому что обладал личностью неповторимой.

Я не знаю в истории города человека более яркого по ши­роте и глубине познаний и ин­тересов. Кем он был больше по знаменитой дилемме: физиком? Лириком? А может быть, фило­софом?.. Такие люди обычно бывают больше того, что они успевают сделать.

Его отличали широкая эру­диция и глубокий ум - способ­ность анализировать, обобщать явления жизни. Тонкий знаток и ценитель муз, он обладал развитым художественным вку­сом. Духовный, эстетический опыт накапливал с юных лет.

В 1989 году, когда на теле­видении был показан замеча­тельный сериал по книге Горь­кого «Жизнь Клима Самгина», мы обменивались впечатления­ми, и я проговорился, что не­плохо бы теперь прочитать пер­воисточник. А он, оказалось, проштудировал эту эпопею еще в студенческие годы. В моло­дом возрасте он одолел самый, быть может, сложный европей­ский роман XX века «Доктор Фаустус» Томаса Манна. А «Док­тор Живаго» Пастернака «про­глотил» сразу же, в журнальном варианте, не дожидаясь отдель­ного издания.

Из всех искусств важнейшим для него была музыка. Он обла­дал уникальной коллекцией грамзаписей, музыку хорошо знал и мог уверенно говорить о ней языком искусствоведа. А это особый дар!

Он всегда внимательно сле­дил за культурной жизнью го­рода. Высоко ценил неистовый дар художника кинотеатра И. Д. Сизова и многогранную подвиж­ническую деятельность Л. Т. Брылина. Интересовался спектакля­ми С. Свежаковой в народном театре «Современник» и много­образными творческими акция­ми в театральной школе И. Дегтяревой в «Янтаре».

Л. Нелюбина, Ж. Яркова, И. Анкудинова, Г. Бабко, А. Осипов - ко всем этим и многим другим известным людям он питал жи­вой интерес. Не проходили мимо его внимания и мои скром­ные творческие опыты. Как это важно, когда с молодых лет в твоей жизни рядом есть чело­век, на чье мнение можно ори­ентироваться и опираться. Мне повезло!Да разве только мне? Вспо­минаю, как при обсуждении спорного вопроса программы в салоне «Талисман» услышал фразу: «А если к нам придет Лейферов?» Сам того не ведая, он слыл взыскательным стражем эстетического вкуса. Был вхож в творческие круги и легко ста­новился своим. На моих глазах музыканты из легендарного ан­самбля Виталия Фоминых на полном серьезе зазывали его стать художественным руково­дителем во Дворец культуры «Дружба». Было это еще в нача­ле 70-х.

* * *

А в 1985 году, во времена антиалкогольной кампании, Лей­феров отмечал свой 50-летний юбилей так, как это мог сделать только он. Вечер проходил в «Калинке». Полный зал друзей, родных, коллег. На столах - соки, фрукты, кофе, мороженое. А вместо спиртного - поэзия. В качестве почетных гостей были литераторы из клуба «Поиск» во главе с Е. Жуйковым и Н. Сластниковым. А уж связать поэзию и собственный юбилей для Семе­на Еремеевича особого труда не стоило. Тем более, что день его рождения совпадал с днем рождения Есенина...

Каждодневные общения с С. Е. Лейферовым в течение дол­гих лет стали для меня настоя­щей школой жизни. Тут была важна и разница в возрасте. Когда мы встретились, мне было 18, а ему 30 лет. Со временем эта разница стала сглаживаться, но он навсегда оставался учите­лем. По старшинству мысли и духовного опыта.

Это он приобщил меня к «Ли­тературной газете» - той еще «Литературке» давних времен, когда она была оплотом либе­рализма, главной газетой ин­теллигенции. От него я впер­вые узнал, кто такой был Иван Иванович Соллертинский. Лей­феров первым сообщил мне о смерти А. Тарковского - услы­шал ночью по «вражескому го­лосу», а наши средства инфор­мации все медлили. Со време­нем нашими общими кумирами стали Ираклий Андроников на телевидении, Виктор Татарский - на радио, Ив Монтан - на за­рубежной эстраде...

* * *

...В апреле 1970 года на сце­не «Дружбы» состоялось нео­бычное представление необыч­ного жанра: литературный те­атр «Ленин на Капри». Творчес­кое детище Лейферова - он был автором и руководителем по­становки.

Ленин - немодная нынче тема. Но напомню: это был год столетнего юбилея Ленина. Так вот, вместо идеологической иконы была предпринята попыт­ка увидеть живого человека, постичь его противоречивый внутренний мир. В основу ком­позиции были взяты переписка Ленина с Горьким, история их сложных взаимоотношений. До перестройки было еще 15 лет, но уже тогда это был прорыв, уход от штампов, свежесть и новизна подхода. Из сферы политической вопрос был пе­ренесен в сферу художествен­ную - литературный театр. А осуществлялась постановка в рамках заводской художествен­ной самодеятельности. Област­ное телевидение приезжало, просматривали программу, со­бирались записать, да так и не собрались.

Участники постановки - Люд­мила и Валерий Марковы, Вик­тор Юрчишин, Леонид Матве­ев, Виталий Петров, Надежда Дербенева, к вам обращаюсь я! Вы, конечно, помните то вре­мя!? И согласитесь со мной, что это были минуты творческого счастья.

А еще - КВН. Надо сказать, что КВН рубежа 60-70-х годов был иным: меньше элементов шоу, домашних заготовок, а больше импровизации. Лиде­ром движения был Лейферов. Вот где в полной мере прояви­лись блеск его эрудиции, ис­крометное остроумие, дар со­чинительства. Турниры КВН ста­новились событиями городско­го масштаба. Соперниками тра­диционно являлись команды города Глазова и известного кировского завода на Филейке, где главным конструктором ра­ботал... отец Лейферова, ныне здравствующий Еремей Семе­нович.

Александр Мальцев и Семён Лейферев - коллеги и соратники по работе, легендарные конферансье фестивалей заводской художественной самодеятельности. 70-е годы

Нашу  команду  составляли  люди  солидные, главным обра­зом, инженеры завода, занима­ющие ответственные посты. По этому поводу в одном из при­ветствий команды Лейферов писал так:

Если выиграем мы,

Нас в один момент

На другой КВН

Повезут в Ташкент.

Но такой коренной

Дела оборот

Остановит совсем

Наш родной завод.

Вспоминаю, как, возвращаясь домой после игры, эти азарт­ные молодые мужчины после рюмочки коньяка вдохновенно напевали в автобусе «Последний троллейбус» Булата Окуджавы или «Если я заболею» Ярослава Смелякова. Это были шестиде­сятники. Я взирал на них снизу вверх, сознавая, что мое учас­тие в команде - большой аванс. И казалось, что все лучшее - еще впереди...

Миновали десятилетия. Сме­нились поколения. Радостно было мне не раз встречать на литературных вечерах в библио­теке кроткую школьницу Настю Александрову - внучку Лейфе­рова. И вспомнить, как видал ее еще совсем ребенком в ком­пании с дедом: и в «художке», и в музыкальной школе. Настя увлекается поэзией, сама пи­шет стихи. Не удивлюсь, если после школы она изберет твор­ческую стезю.

* * *

Сегодня С. Е. Лейферову исполнилось бы 72. Работе на комбинате он посвятил 43 года. Уходя на пенсию в мае 2001 года, он дарил нам, коллегам-сослуживцам, сборник стихов и песен собственного сочинения. Чистейшей воды самиздат: двад­цать страничек, очаровательное название «На посошок». Завер­шает брошюрку стихотворение «Цех «Двадцать два» с посвяще­нием: «Моим дорогим товари­щам по цеху». Теперь это уже поистине на вечную память.

Он умер в конце марта, в пору половодья, в самое буй­ство весны. А жизнь неумолимо идет дальше. Полгода уже ми­новало. Как писал когда-то Тют­чев, «Природа знать не знает о былом...». Придут новые весны, обещая новую жизнь всему живому. Но не нами сказано: жить - значит терять. И многое в этой жизни определяется словом «никогда». Жаль, что никогда уже не встре­тишь Семена Еремеевича Лей­ферова ранним весенним вече­ром где-нибудь в районе рынка или кинотеатра. Никогда не ус­лышишь его фирменного приветствия: «Добрый день!» Никогда...

Склоняю голову перед памя­тью человека, без которого моя жизнь сложилась бы иначе.

Александр МАЛЬЦЕВ.

Мальцев, А. Вспоминая учителя : 3 октября Лейферову С. Е. исполнилось бы 72 года…

[Текст] / А. Мальцев // Кировец. – 2007. – 3 октября (№ 173). – С. 3.